– Что ж, ладно, – произнес монарх. – Но ведь будет больно, да?

– Всего одно мгновение.

– А потом вы поселите меня в следующем короле? – медленно произнес седовласый старец.

– Именно. Как только должным порядком обвиню мистера Блэквуда и его друзей в цареубийстве.

– Подождите секунду. – Миттен в теле короля колебался. – Правильно ли я понимаю, что престол унаследует лицо женского пола?

– Да, девушка. По имени, кажется, Виктория. – Герцог рассмеялся. – Мы, естественно, не считаем, что женщина способна управлять государством без мужчины, который тайно дергает за ниточки у нее за спиной.

Шарлотта даже рот раскрыла от возмущения.

– Да что вы говорите?! А как же Елизавета? Она была великой королевой!

– М-да. Однако… девушка? – На лице Миттена отразилось сомнение.

– Вы снова станете молодым, а вдобавок красивым и богатым, – утешил его герцог.

Человек, похожий на Вильгельма, однако, сильно нахмурился.

– Полагаю, мне будет как-то неуютно в женском организме.

– Привыкнете, – отрезал Веллингтон.

– Нет, не привыкну. Даже в этом старикашке жить как-то чудно́. У него от постоянного сидения болит спина, и в ноздрях слишком много волос, но, по крайней мере… оборудование привычное. Не желаю перемещаться в девицу!

– Вы переместитесь туда, куда я вам скажу, – сердито проговорил герцог. – А теперь сидите спокойно и не двигайтесь.

– Нет! – Король (точнее, призрак в теле короля) вскочил на ноги. – Не буду я девицей! Вы меня не заставите.

Веллингтон ощерился и хотел уже застрелить его, но тут мистер Блэквуд метнулся вперед и схватил своего врага за руку, а Бран в ту же секунду прыгнул на монарха, повалил его и прижал полу. Сердце Шарлотты сжалось от страха, что ее брат может сам получить пулю в спину, но, к счастью, пуля эта лишь раскрошила на мелкие кусочки дорогую на вид вазу в углу зала. Герцог оттолкнул Александра от себя и перевел пистолет на Джейн.

– Ни с места – или ей конец!

Все застыли – даже король, продолжавший бормотать что-то о своем нежелании становиться женщиной.

Герцог резким движением пригладил волосы.

– Мне известно, что вы ее любите, – насмешливо ухмыльнулся он. – Любите, несмотря на ее поразительную неказистость, так что, если вы еще раз ко мне прикоснетесь, я убью ее прямо на ваших глазах!

– Что? – пискнула Шарлотта. – Что вы там такое болтаете о любви?

– Он?! – недоверчиво переспросила Джейн в тот же самый миг, как Блэквуд воскликнул: «Ее?!»

– Все признаки влюбленности налицо, – пояснил Веллингтон. – Вы все время только о ней и говорили: какая она находчивая и сообразительная и как вам хочется завербовать ее в агенты. А вы… – он повернулся к Джейн, – вы были так подавлены известием о его смерти. Все потому, что…

– Мы просто друзья, не более, – возразил Александр. – Мы не…

– Между ними нет никакой любви, – перебила Шарлотта. – Вы все неправильно поняли.

– У меня есть слабость к мистеру Рочестеру, – призналась Джейн. – Нездоровая слабость…

Рочестер нервно откашлялся.

– Дорогая, мне бесконечно жаль, что мой брат подверг вас таким испытаниям и издевательствам, когда жил в моем теле. Я ничего не мог с ним поделать. Как бы я хотел чем-нибудь загладить…

– О, нет-нет, – кротко сказала бывшая гувернантка. – Я знаю, тут нет вашей вины. Я бы никогда не посмела упрекать вас ни в чем.

Мистер Рочестер сдержанно рассмеялся.

– К тому же ведь я гожусь вам в отцы, верно? Собственно говоря, у нас…

– А еще ты любишь свою жену, – громко напомнила миссис Рочестер.

Он обернулся и пристально посмотрел на нее.

– Да. Я люблю свою жену. Больше всех на свете.

– Это прекрасно, – пробормотала Джейн. – Я очень за вас счастлива. Я…

– Похоже, мы несколько отклонились от темы, – прервал ее герцог, но больше ничего прибавлять не стал, а просто внезапно сорвал со стены большую картину в раме (на ней, как оказалось, был изображен не кто иной, как Вильгельм IV) и метнул ее в непрошеных гостей. Они разом пригнулись, и Веллингтон воспользовался их секундным замешательством, чтобы убежать из зала, на ходу призывая гвардейцев: произошло, мол, покушение на жизнь короля.

– Он наверняка забьется в свое логово – в смысле, в библиотеку, – крикнул Блэквуд. – Это тут рядом, через парк. Надо его перехватить! – Александр явно горел желанием не упустить противника. Но оставался еще…

– Король! – воскликнула миссис Рочестер. – С ним все в порядке?

– Не хочу становиться девицей, – ныл мистер Миттен в чужом обличье. – Мы так не договаривались.

– Вам не придется ею становиться, – добродушно пообещал Бран, – хотя платья в королевском гардеробе шикарные.

– Он ускользает от нас, – нетерпеливо напомнил Рочестер.

– Тогда вперед, – сказала Шарлотта. – Вы с Джейн – за Веллингтоном. А мы Браном останемся с королем. Потом вас догоним.

Мистер Блэквуд благодарно улыбнулся ей.

– Пошли, – позвал он Рочестеров и Джейн. – Сезон охоты на герцогов открыт.

Они удалились, и в зале воцарилась жутковатая тишина.

– Ну, а с вас пора наконец снять этот перстень, – сказала Шарлотта и взяла монарха за руку, но он отдернул ее.

– Если вы его снимете, я снова вернусь в царство мертвых. Девушкой я быть не хочу, но и покойником, знаете ли, тоже.

Выбора не оставалось. Пришлось брату с сестрой крепко схватить старика за плечи и насильно стаскивать с него кольцо. Это тоже оказалось непросто, поскольку пальцы у короля были довольно пухлые, перстень был ему маловат и просто так не соскальзывал. Они тянули и тянули, Вильгельм (мистер Миттен) извивался и орал, но ничего не получалось. От этих упражнений палец лишь отек и распух. Шарлотта начинала терять терпение. Каждая минута, потраченная здесь, отнимала время, нужное для помощи мистеру Блэквуду в схватке с Веллингтоном.

– Может, попробуем с мылом? – предложил Бран, но мыла нигде не нашлось.

– Опустить в холодную воду?

Не помогло.

– Маслом?

Бран удерживал короля, пока сестра рыскала по залу, но масла тоже не обнаружила.

– Зато тут есть кое-что другое. – Девушка не зря предложила именно Александру и Джейн отправиться в погоню за герцогом. Сильная сторона ее подруги – взаимодействие с привидениями. Мистер Блэквуд умеет сражаться на шпагах и всякое такое. А она, Шарлотта, отлично руководит действиями Брана. Иное дело, что ее (фигурально выражаясь) убивало то, что где-то Александру угрожает опасность, а ее рядом нет… Время уходило в пустоту.